Динар Гильмутдинов

— Динар Загитович, начнём с самого интересного: какая у вас личная машина? Самому удаётся ездить за рулём?

— У меня Toyota Land Cruiser. Я вообще очень люблю сам ездить. На предыдущей работе, если по республике выезжал, 1600 км в день проходили, из них водитель 600 км, я — 1000 км. В Москве в основном передвигаюсь на служебной машине, причём она не персональная. Звонишь диспетчеру, вызываешь, как такси, и тебя отвозят куда надо в пределах столицы и Московской области.

— Можно сказать, что ваша карьера до руководителя Госавтоинспекции Башкортостана началась с движения Юных инспекторов.

— Когда я был в шестом классе, меня делегировали на VII слёт Юных инспекторов дорожного движения в Уфу.
Я сам родился в Мишкинском районе Башкортостана, это 125 км от Уфы. На слёт мы поехали вчетвером, как представители от своего района. Мне досталось задание, где требовалось угадать автомобиль и рассказать о его технических характеристиках. Вытянул листок, а там, как сейчас помню, Урал-375Д; говорю: «Готов сразу ответить», хотя там давали время подумать. В итоге занял первое место. У мамы до сих пор хранится грамота и кружка, которую мне там вручили. Я всегда любил технику, увлекался, всё о машинах наизусть знал, поэтому целенаправленно пошёл в Госавтоинспекцию, это была моя мечта.

— Правда, что вы по памяти могли назвать номер любой машины вашего Мишкинского района?

— Да, у меня была феноменальная память на номера. Во время летней страды к нам на уборку урожая всегда приезжало по 140-150 автомобилей из Московской области. Они выстраивались в длинную колонну, я проходил и запоминал наизусть номер, марку машины и город, откуда она прибыла. По соседству с моим домом был районный отдел милиции. Там работал мой тёзка Динар Шакиров. Если кто-то что-то натворит, сосед меня подзывал, говорил номер машины, а я ему отвечал, из какого она совхоза.

— Вам, как сотруднику ГИБДД, регулярно приходилось участвовать в рейдах. Взятки предлагали?

— Конечно, предлагали. Но сейчас ситуация меняется, потому что появились видеорегистраторы. Сначала на патрульных автомобилях, теперь и у инспекторов. Это делает дачу взятки практически нереальной. Раньше у нас просто не было таких технических возможностей. Но в целом всё зависит от человека. Я, за всю работу инспектором ДПС, взяток ни разу не брал и только один раз наказал женщину за рулём. Она просто грубила, скандалила, да ещё и была в состоянии алкогольного опьянения. Для меня люди, которые употребляют за рулём, — преступники. Сам я человек абсолютно непьющий и в других этого не терплю. Даже мои близкие друзья боятся за столом поднять рюмку, выпить и поехать, потому что знают, что могу оформить.

— По-вашему, сейчас в России адекватное наказание за вождение в нетрезвом виде?

— Когда я в 2005 году возглавил Госавтоинспекцию, мы задерживали в Башкортостане по 70 тысяч водителей в состоянии алкогольного опьянения. Люди не боялись пить. А когда в 2021 году уходил в отставку — только 18 тысяч. Первое, что повлияло на сознательность — это штрафы, второе — у нас появилась 264 статья об уголовном наказании. Мера оказалась действенной. Если раньше мы повторно за нетрезвое вождение задерживали по 8000 человек в год, то сейчас это всего 1500. Люди поняли, что нарушение чревато серьёзными последствиями. В Башкирии был «рекордсмен», который 17 раз попадался за рулём под алкоголем! Сейчас в Госдуме мы рассматриваем и уже приняли в первом чтении законопроект об ужесточении ответственности водителей за вождение в нетрезвом виде. Одной из мер воздействия может стать конфискация транспортного средства.

— Признаюсь честно, как законопослушный автолюбитель, я не всегда понимаю, зачем нужно ставить столько камер.

— Приведу наглядные цифры. В 2006 году в Башкортостане было 3900 сотрудников ГИБДД, теперь около 1700. 15 лет назад на дорогах погибало почти 800 человек в год, теперь около 500. Всё это только за счёт камер. Водители хоть и возмущаются, но если не нарушаешь, штрафы не приходят — какие претензии! Я был в Швейцарии в штаб-квартире ООН и учился в Германии в полицейской академии. В цивилизованных странах инспектор уже давно в потоках не стоит, там всё камеры фиксируют. Поэтому, я считаю, нужно их ещё больше ставить.

— Но одними камерами от аварий не спасти?

— Конечно, играет роль и то, что машины стали более совершенны в качестве безопасности. И самое главное инфраструктура дорог. Транспортное полотно должно соответствовать всем стандартам и нормам. У нас в нацпроекте чётко и ясно прописано: к 2024 году более 80% дорог в стране должно соответствовать ГОСТу. Этим вопросом мы сейчас целенаправленно занимаемся. Когда был в Швейцарии в 2006 году, там случилось ДТП, погиб человек, и сразу началась проверка: почему произошла авария, кто виноват? Сейчас мы действуем по этому же принципу. Глава республики Радий Фаритович Харибов велел разбирать каждое ДТП с пострадавшими. Причём на разборе обязательно присутствуют представитель ГИБДД, балансодержатель дорог, специалист Минтранса.

— Не могу не спросить о «золотой молодёжи», которая игнорирует все правила на дорогах, лихачит, подрезает, создаёт аварийные ситуации. Похоже, что наказание их мало останавливает?

— Буквально на днях я разговаривал с начальником ГИБДД Москвы Александром Быковым, который рассказал, что две недели назад произошло ДТП. Молодой человек на Porsche Cayenne пробил металлическое ограждение, сам погиб, а трое пассажиров отправлены в больницу. Выяснилось, что на счету погибшего 260 штрафов за превышение скорости. Я понимаю, что у «золотой молодёжи» денег много и они готовы оплачивать штрафы, но это неправильно, мы их должны наказывать. Поэтому сейчас готовлю письмо — надо ужесточать ответственность для тех, у кого такое большое количество нарушений.

— Есть фотография, где вы вместе с Михаилом Ефремовым позируете с плакатом, призывающим соблюдать правила дорожного движения. Через три года актёр совершит это резонансное ДТП со смертельным исходом. Ваше отношение к Ефремову изменилось?

— Надо отдать должное – Ефремов очень одарённый актёр. Я люблю и фильмы с его отцом, и с ним, но алкоголь всё перечёркивает. Поэтому тут двоякое чувство: как человека я не могу его оправдать, потому что он совершил плохое деяние, но как к актёру всё равно буду относиться хорошо. За свой поступок он уже несёт наказание в тюрьме.

— Какие новые законы или поправки к законам нас ожидают в дорожно-транспортной сфере в ближайшие месяцы?

— Сейчас в первую очередь мы занимаемся водителями, которых лишили прав, но они продолжают ездить. Кстати, определять их помогает система «Паутина», которая показывает инспектору машины, у чьих владельцев отобрали права. Считаю, что у нас должна быть неотвратимость наказания. Если человек нарушил, он должен за это отвечать.
Но только рублём мы наказывать не должны. Надо менять идеологию, и начинать это делать со школ, детских садов. Я сам отличник образования Республики Башкортостан, плотно работал с Минобразования. Часто лично беседовал с детьми, и вот как они порой отвечают. В детском саду спрашиваю: «У родителей машины есть?» Они хором: «Есть!» — «А детское кресло?» Почти все руки поднимают: «У нас нету». А один добавляет: «У меня папа в милиции работает, поэтому нам не надо». Ещё вопрос: «У кого-нибудь папа пьёт, когда вас возит?» Пять-шесть поднятых рук. Потом они придут домой и родителям объясняют как не надо делать.
Мы должны сберечь наших детей, это наше будущее. Нельзя допускать, чтобы хоть бы один ребёнок погиб. За 30 лет службы на дорогах я видел более 8000 смертей! Видел ужасающие ДТП, когда машина перевернулась и одиннадцатимесячного малыша колёсами раздавило всмятку. А родители вышли и улыбаются, потому что оба невменяемые, пьяные. Я видел, когда сразу пять детей сгорели в салоне машины. Страшные вещи.

— Вы одним из первых республиканских чиновников завели аккаунты в теперь уже запрещённых соцсетях Facebook и Instagram. Министерство даже взяло ваши соцсети, как образец для чиновников. Вы сами ведёте соцсети?

— У меня более 130 тысяч подписчиков, а просмотров за неделю, бывало, доходило до 4 млн 700 тысяч человек. Раньше вёл соцсети самостоятельно, сейчас есть помощники, но задание по тематике поста, естественно, или оценку той или иной ситуации даю лично. Ни один пост не выставляется без моих корректировок и согласования. На работу я каждый день выезжал в пол- шестого утра, по дороге обязательно просматривал, что мне написали. Обычно это были жалобы на инспекторов, ямы на дорогах. Мог тут же поднять начальника ГИБДД, поинтересоваться, почему вопрос не решён.
Как у депутата Госдумы, у меня сейчас есть канал в Телеграме и страница в ВК. Ни одно сообщение я не оставляю без внимания. Даже если не ответил, это не значит, что вопрос не ушёл уже скриншотом начальнику ГИБДД или главе администрации. Я всегда в прямом диалоге с населением, а соцсети – это мгновенная обратная связь.